Он ушел. Он просто ушел. как будто и не было вовсе. Противный дождь скрывает Его сгорбленную фигуру в неясном свете фонаря. Наверно, Ему также грустно. Но Он идет, идет домой, где Его ждут мать и отец. А я одна... Стою около окна с запотевшими стеклами. Темная улица вся в разводах. Кривой фонарь, и Его, уходящая в темноту, фигура. Сейчас Его скроет дождливая тьма, и я больше никогда Его не увижу. Никогда. Свет потоками стекает по темноте на асфальт. По нему нещадно хлещет дождь. Этот проклятый дождь. Самый противный дождь, потому что за ним не будет тепла и лета, за ним будет холод и белое одиночество, тяжелое и сырое.
А он ушел.
Сил моих больше нет. Я все смотрю в ледяное окно, в мокрый мир за ним, уже без Него, без Его теплых, несмелых объятий. Я провожу рукой по стеклу, оно холодное. Резким движением я закрываю окно шторкой. Не могу смотреть в эту одинокую темноту, которая отражает меня, одну.
А он ушел. Сказал, чтоб не звонила. А я и не буду. Хватит мне боли. Хочется плакать, разревется, как вечернее  осеннее небо, которому слезы наверно помогли, но не могу. Что-то мешает, любовь, наверное. Она всюду помеха, эта любовь. Дурная любовь. Но Его не вернешь, и седая тишина лезет в комнату, противно скуля над ухом. Запахло сыростью - это тишина. В круговом свете лампы не колышется больше воздух от слов. Вокруг тишь. Только мое дыхание. Без Его голоса. Не услышат больше эти стены, этот свет, и эту тишину не прогонит Его голос. А маленькое зеркальце на столе не увидит больше Его светлого лица и моих счастливых глаз.
Он же свободный. Ему все можно, и Он никому ничего не должен. А я не вписываюсь в Его свободу и навязываю Ему обязанности. Но ведь дело не в этом. Важно отношение к этим «обязанностям». Ему этого не понять. «Но ты дышишь, ешь, ты обязан это делать, иначе умрешь!» - «Что за бред?!»
Я закрываю лицо ладонями, лишь бы не смотреть на эту пустую комнату. Он наверно уже дома, пьет чай или смотрит телевизор, или курит в окно, глядя в даль дождя, пропуская холод в комнату. А может, позвал друзей и пьет.
Он больше не придет, не вернется. Ведь Он «никому ничего не должен». А я должна грустить, потому что люблю. Но это из серии про «дыхание». Он засмеялся бы, услышав мои слова. Он, наверняка, промок, пока шел, и должно быть простудился. Этот чертов дождь.
Эти капли падают как сумасшедшие на асфальт. А за ними тот, кто нужен. Очень нужен. Он об этом знает. Но все равно не вернется. Что ж ты, жизнь, делаешь?
А он ушел. Просто встал, развернулся и ушел, растворился во тьме. И даже не верится, что еще существует кто-то еще, кроме Него и меня, этого дождя, холодного мрака и острой тишины. Есть мир, радость. Неужели в этом мире еще есть радость? После того, как Он ушел. А может Он все-таки вернется? Нет, Он же «никому не должен». И зачем все это? Вся эта любовь?
Я поворачиваюсь опять к окну, и одергиваю штору. В окне вижу себя, свое печальное лицо и совсем не счастливые глаза, в который любовь и боль. Смотрю вниз на единственный клочок жизни в завесе дождя...
...Фонарь.  Кривой свет маленькими струйками. Мокрый сверкающий асфальт...
Черное пятно. Фигура. Его фигура.
«Что ж он там стоит? Он же промокнет и простудится! Где же второй зонтик?.. Ладно, хватит одного...»