* * *
Большая снежинка летит вниз, лавируя между такими же белыми точками, движется к своей цели – приземлиться, примкнуть к себе подобным и стать…
Странно, мы ведь для всего придумываем название. Волка называем волком, десять волков - стая. Человека называем человеком, сто человек - толпа. Мошку называем мошкой, тысячу мошек - рой. Снежинка приземлится, примкнет к себе подобным и станет…снегом – миллиарды снежинок. Но для начала надо добраться до земли, а сейчас, сбитая сильным потоком воздуха, она отлетела вправо на метр – пролетела ворона. Еще секунду назад эта снежинка летела прямиком в сугроб на обочине дороги. Она стала бы снегом, но теперь превратится в капельку воды…
Судьба может поменяться в любую секунду, а иногда ты сам можешь поменять судьбу, приняв то, или иное решение.
Прошла минута, как Виктор ушел из кафе. Сергей сидит и смотрит в окно, его взгляд замер. За окном падают большие хлопья снега – на улице четвертое февраля две тысячи шестого года. Одна из снежинок падает на стекло и растекается капелькой…
Спустя еще восемь минут Сергей вздрагивает, отводит взгляд от окна и смотрит на белый конверт. Поднимает обе руки и открывает конверт. В конверте двести рублей и бумажка с напечатанным на компьютере адресом. Сергей складывает пополам двести рублей и кладет в карман, затем он думает десять секунд и кладет бумажку в этот же карман. Встает, берет сумку и чуть-чуть пошатывающейся походкой выходит из кафе. Холодный поток воздуха встречает его лицо, взъерошивает черные волосы и оставляет холодные капельки снежинок на щеках. Уличная прохлада освежает Сергея, и он чувствует себя намного лучше после душного кафе. Он ставит сумку промеж ног, застегивает верхнюю пуговицу бушлата, поднимает сумку и отправляется в путь по заснеженной дороге, вдоль шоссе быстрым, но периодически заносчивым шагом. На улице уже давно стемнело. Шумный город замолчал, тишину нарушали только изредка проезжающие машины.
У пьяного человека мозги встают на второе место, а тело на первое. Тело делает, а чуть позже мозги начинают обдумывать, что сделало тело…
Тело Сергея продвигалось вдоль шоссе по заснеженной дороге. Движется, движется…
Стоп!!!
Начинает действовать мозг: куда я иду?
Тело продолжает двигаться: неизвестно,…но надо продвигаться.
Мозг не сдается: идти некуда! Нужно поймать машину и ехать к Виктору.
После небольшого разногласия, мозг подчиняет тело, и Сергей замедляет ход. Теперь он стоит на месте и смотрит на двух людей, приближающихся к нему. Оба крепко сложены, не высокого роста, на вид лет двадцать пять - тридцать, и оба подходят к нему. Грузины. Один из них говорит:
- Деньги, часы, мобила.
Второй добавляет:
- Давай, дорогой, и можешь идти дальше.
Стоп!
С этого момента – это два хача, которые приехали в нашу страну, чтобы разорять, громить и уничтожать ее…
Сергей вспомнил случай произошедший с ним, когда ему было двенадцать лет. Ровно десять лет назад его рука первый раз выбила из человека кровь.
Была середина лета – июль. В Москве в это время года очень душно – в воздухе летает пух, над асфальтом, к которому часто прилипает наша обувь, из- за нехватки гудрона (экономят на всем), стоит дымка. Единственное спасение – это добраться до дома и принять прохладный душ, или дождаться вечера, и выходить на улицу. Именно в это время, когда солнце зашло, и дул слабый ветерок, Сергей со своим другом Левой сидел на лавке в небольшом дворике. Лева был старше Сергея – ему было шестнадцать. Он был достаточно мощного телосложения, несмотря на высокий рост, а на голове были светлые прямые волосы, которые, нельзя сказать, что были длинными, но он частенько поправлял светлую прядь, спадающую ему на глаза. Когда Лева слишком часто зачесывал свой надоедливый локон за ухо, то у Сергея возникало желание, взять ножницы и отрезать эту прядь.
Они сели передохнуть после трудного дня. Оба ели мороженое – стаканчики за пять рублей. Десять рублей – это все, что осталось от сбережений Сергея, потраченных на наручные часы, которые лежали между ними в праздничной упаковке. И теперь эти десять рублей превратились в стаканчики мороженого. Сергей посмотрел на упаковку с часами, затем перевел взгляд на Леву:
- как ты думаешь, ей понравится?
Лева откусил большой кусок талого мороженого, неспеша прожевал. Он машинально забросил спавшую прядь волос на место и повернулся к Сергею:
- Ты что дурак совсем? Ты ведь сам говорил, что у твоей мамы нет часов!
- У нее и вправду нет часов.
- Ну, вот и все - вопрос решен. Конечно, понравится.
Слова Левы успокоили его, и он снова вернулся к своему стаканчику. Сергей доел мороженое, вытер руки и…
…И увидел перед собой мальчонку лет семи.
- Мелочи не будет?
Сергей показывает рукой на праздничную упаковку на лавке и говорит:
- Нет. Все деньги на часы потратил.
- А на какие, тогда мороженое жрете?!
С этими словами он разворачивается и убегает к группе ребят, которые стоят в шестидесяти метрах от лавочки Сергея и Левы.
Сергей поворачивается к своему другу и спокойным, ровным голосом говорит:
- Говнюк маленький.
Лева не, отводя взгляда от группы ребят, отвечает:
- Зря ты про часики сказал.
- Почему?
- Серег, а ты когда-нибудь дрался?
В глазах Сергея мелькнула искорка недоумения:
- К чему ты это спра…
Его губы захлопнулись на полуслове, а глаза проследили за взглядом Левы – трое направлялись к ним. По центру шел самый высокий, примерно на голову выше Сергея, и, наверное, самый старший. Слева - толстый парень с кудрявыми волосами, лет шестнадцати, а справа…правый был похож на Сергея ростом …, на этом сходство заканчивалось, он был широкоплеч, а рыжая обтягивающая футболка хорошо это подчеркивала. Между двумя друзьями и троицей оставалось пятьдесят метров.
- Нет, ни разу.
Честно ответил Сергей. Лева поднял упаковку с часами и засунул ее в задний карман джинсов.
Сорок метров.
- Им нужны часы. Хочешь их отдать?
- Нет.
- Правильно.
Тридцать метров.
Дальше Лева говорил быстрым, тихим и внушающим шепотом, от которого у Сергея пробежал холодок по спине – он осознал, что скоро что-то случится, и это что-то неизбежно.
- Когда я шибану длинного, постарайся одновременно со мной ударить того, в рыжей футболке, толстый не полезет. Бей под нос – крови будет много, но ты не останавливайся и бей в ухо, чем сильней, тем лучше.
Двадцать метров.
Лева поворачивается к Сергею и смотрит ему в глаза:
- Бей со всей силы… и помни, что ты два месяца на эти часы копил.
Десять метров.
Пять метров, и длинный заорал хриплым голосом:
- Какого хрена здесь третесь, уроды?! Это мой двор!
Подул слабенький ветерок. От переизбытка адреналина в крови, тело Сергея начало потихоньку дрожать. У него еще было ощущение, что все можно решить мирным путем…, но это ощущение длилось только до следующей фразы длинного.
- Давайте часы, и валите отсюда!
Сергеем овладела ярость - теперь ему не нужен мирный путь. Лева поднес недоеденный стаканчик мороженого к урне, которая стояла рядом с лавкой, перевернул стаканчик. Белая капелька отделилась от талого мороженного и разбилась о дно урны, затем Лева разжал пальцы, и полстаканчика полетело за капелькой…шлеп – дно урны в белых брызгах.
Эта процедура длилась в течение десяти секунд, и все десять секунд троица молча наблюдала за Левой. Затем Лева вытер руки о джинсы, и, закинув прядь белых волос за ухо, тихим ровным голосом сказал:
- Серег, я даже мороженое не успел доесть.
С этими словами он резко вскочил и, оттолкнувшись от лавки ногой, с размаху ударил длинного под нос…ШЛЕП – звук от столкновения кулака и носа, напоминал звук от столкновения дна урны и мороженого, только в десять раз громче. И брызги были не белые, а алые, потому что это не молоко, а артериальная кровь, бьющая фонтаном из носа.
Тишина…, но тишина длилась ровно три секунды, ровно три раза дернулась секундная стрелка часов, которые лежали в заднем кармане джинсов у Левы, и кулак Сергея обрушился на остолбеневшего пацана в рыжей футболке. Сергей целился под нос, но кулак проскользил по подбородку и врезался в шею. Это как-будто привело в чувство широкоплечего пацана, и он ударил Сергея в солнечное сплетение с такой силой, что он отлетел и сел обратно на лавку. Парниша снова приблизился к Сергею и сделал замах, готовясь превратить его лицо в поле боя, но загнулся – Лева с размаху ударил его локтем согнутой руки. Сергей согнул свою ногу и резко выпрямил ее, сломав подошвой кроссовка нос нападающему. Тело в рыжей футболке пошатнулось и без чувств упало на землю. Увидев это приземление, Лева повернулся к длинному – тот все держался за нос, кровь немного приостановилась, схватил его за шею и прижал лицом к скамейке:
- Это твой двор говоришь?
- Д-д-да…
- Так вот, твой двор находится в моем городе, ублюдок!
Тело Сергея уже не дрожало, он сидел на лавке медленно осматривал окружающую его обстановку: слева лежала и заикалась голова длинного, над ней склонилось перекошенное от ярости лицо Левы, прядь волос свисла и болталась из стороны в сторону, но в этот момент Сергею меньше всего хотелось осуществить свою мечту – отрезать ее. Взгляд Сергея остановился на обмякшем теле, которое лежало перед его ногами, чего-то не хватало…, а не хватало толстого. Лева был прав – толстый не только не полез в драку, его уже не было во дворике, он сидел в своей квартире и, забившись в углу, дрожал всем телом, только не от переизбытка адреналина в крови, а от страха.
Так сказал Лева, а Лева всегда был прав.
Это был именно тот человек, благодаря которому руки Сергея начали приспосабливаться к этой жизни.
Вернемся в две тысячи шестой год.
Сергей Громов стоит на заснеженной дороге, перед ним два человека, которые требуют от него то, чего у него нет. Алкоголь резко прекращает свое действие. В его крови как - будто произошла невообразимая реакция замещения, и за место алкоголя в крови теперь циркулирует адреналин. В его добродушных пьяных глазах зажигается огонек ярости, и пару секунд спустя это уже не огонек, а два ярких очага ненависти. Сергей любит этот город – свою родину, любит русских людей – живущих в этом городе. В этом и была главная ошибка нападающих – не трогай льва на его территории…
Кулак Сергея отточенным, ровным движением бьет точно в цель - под нос. Из носа потекла тоненькая струйка крови. Это были здоровые мужики, но Сергей оказал сопротивление по двум причинам. Первая – его переполняла ненависть. Вторая – он не боялся, ни мощного вида нападающих, ни количества - двое на одного.
Его друг Лева говорил: «Не смотри на грозный вид противника, не обращай внимания, на сколько старше тебя твой противник и, главное, не считай противников – они все как стержни, все одинаковые, а любой стержень можно сломать. Если будешь биться с тридцати летним скачком, который выше тебя на две головы, и увидишь в нем обычный стержень, а не гору мышц, то может, и не выиграешь бой, но проиграешь из-за физического неравенства, а не из-за страха, прижавшего тебя к земле. Завалить можно не каждого человека, но ты можешь сломать стержень любой толщины».
Так сказал Лева, а Лева всегда был прав.
Ярость ослепила Сергея – он не видел перед собой людей, перед ним были два стержня. Резкая боль пронзила его губу, но она сразу стихла. Сергей схватил руку, причинившую ему мимолетную боль, и резко вывернул, оказавшись за спиной ее владельца. Кулак Сергея сжался, и три мощных удара в ухо обрушились на голову грузина. Но вот второй противник, оправившись от удара в нос, заходит сзади и, схватившись за плечи Сергея, валит его на снег. Громов беспомощно лежит на земле и отбивается от града ударов, острые носки ботинок впиваются в его ребра.
Один удар.
Второй удар.
Третий…
На Сергея Громова падает снег…, много снега - желтая «Волга» на большой скорости свернула с шоссе и выехала на тротуар, сбив при этом большой сугроб снега. Из машины вылезает мужчина с резиновой дубиной и, размахивая ей, как самурай ятаганом, бежит к Сергею:
- Уроды!
Кричит он, и его палка со всего маху врезается в лоб, остолбеневшего грузина. Второй подхватывает своего падающего товарища, и получает палкой по почкам. Мужчина помогает Сергею подняться, поднимает его сумку, и ведет к машине. Сергей садится на заднее сиденье и ставит сумку промеж ног. Мужчина, увидев, что Сергей благополучно сел, залезает в машину и закуривает сигарету. Он делает две тяги и спрашивает:
- Куда едем?
Машина тронулась, забуксовала и выехала на дорогу. Сергей молчит.
- Эй, ты в порядке?
Тишина длилась не долго, Сергей достал из кармана помятую бумажку с адресом Виктора и показал ее водителю.
- Сюда, если можно.
- Не вопрос. Тут не далеко.
Водитель повернулся и, смотря на дорогу, начал разговор, по большей части сам с собой, чем с Сергеем Громовым:
- Вот уроды! Развелось их, черножопых! Куда не глянь везде говно, скоро будет не Москва, а хачляндия! Ладно, на рынках сидят, так они наш русский народ долбят и грабят. Вот уроды!
Веки Сергея начали постепенно опускаться…
Голос водителя, который возможно спас его жизнь, постепенно отдалялся, становился все тише, тише и тише…
Сергей уснул.
Жизнь может поменять твою судьбу в любую секунду - подсунув тебе двух хачей на дороге. А иногда ты сам можешь поменять судьбу, приняв то, или иное решение - дать водителю такси, адрес человека, которого ты не знаешь.
* * *
буду выкладывать по маленьким кусочкам...