Достоевскому
Есть место под землей, в граните петербургском
Чудесно-странное: я помню,
С детских лет…
Моей ногою каждый сантиметр
Истоптан там - усталою,
А где-то наверху - Федор Михайлович сидит.

И вот - то тут, то там -
На этом самом месте,
В его расползшемся пространственном «сейчас»
Мне твой туман является -
Твоих бесцветных глаз
Здесь сбывшихся -
Напоминание…
Меня здесь видел…
И - я знаю - сотни (миллионов!) раз -
Искал…
И также вот, как я сейчас, читал ты:
Достоевс…Кому?..

Люблю тебя!
Нет, до каких до слез!..
До слез чужих,
До слез твоих
Горячих.
Беспутное мое
Родное сердце -
Ты, слезоточивец.
Но только полюбил
Меня…Завидую!
Счастливец, что греха таить.
Влюбиться очень горько
Было бы. Ведь что влюбленность?
Обреченность
На оборванность.
Иначе - на конец.
А вот любовь -
В зеркальном коридоре
Живет. К тебе -
Ко мне,
А от меня -
К тебе опять,
Опять и снова.
Взаимностью
Любовь здорова.
И счастье быть за ней
Со мной.
Нет, правда -
Я завидую тебе, родной!

Расплети растрепанную косу
Головы в венке душистом грез.
Сколько миру подарила слез,
Душу прожигая, отдавая смерти взнос…

Прошумят, в глазах как в море искупавшись,
Матово-зеленые дерев листы.
Поступью знакомой прозвенят мосты,
Солнце луч оставит в волосах, забывшись.

Пальцами холодными , что рождены ласкать,
Столько глоток тихо задушила,
Бредила в беспамятстве: как жизнь постыла!
Так зачем же жить другим давать?..

Ядом приторным до дна упившись,
Свет лампад вкушала, лежа на столе…
Только белой кожи красота не угасала,
И луна завидовала, серебром шепча в окне.

Разбежалась незаметно, будто не впервые,
Чтоб оставить все, в изгнанье вечном молча сгинуть…
Но все ж тебе хватило сил - из гиблой створки вынуть,
Поняв слова последние - не сказаны, в надежде…

Так безмятежно, искренно до боли,
Двух душ волна о  счастья билась берега.
Любовь всегда была в себе вольна,
Она не знала во вселенной лучшей доли…