Вот размещаю.. отдичные стихи. которые мне очень нравяться...

Да люблю

Насмешлива, быстра, смугла
Лукавой красоты
Моей, моей всегда была
Такая вот как ты.
Над морем парус голубой,
А в парке шум ветвей.
Ходил я тенью за тобой
Пятнадцать летних дней.
В беседке, где лишь ветер был
Да мягкий лунный свет
Я напрямик тебя спросил
« Ты любишь или нет?»
Склонившись к тонкому стеблю,
Косынку теребя, ты прошептала:
« Да
        люблю,
                      но
                           только не 
                                             ТЕБЯ…»

Трусиха (Э. Асадов)

Шар луны под звёздным абажуром
Озарил уснувший городок.
Шли, смеясь, по набережной хмурой
Парень со спортивною фигурой
И девчонка – хрупкий стебелёк.
    Видно распаляясь от разговора,
    Парень между прочим рассказал,
    как однажды, в бурю ради спора,
    Он морской залив переплывал.
как боролся с дьявольским течением,
как швыряла молнии гроза.
И она смотрела с восхищеньем в смелые,
                             Горячие глаза…
     А потом, вдохнув, сказала тихо:
     - Я бы там со страху умерла.
     - Знаешь, я ужасная трусиха,
     - Ни за чтоб в грозу не поплыла.
Парень усмехнулся снисходительно
Притянул девчонку не спеша  и сказал:
- Ты просто восхитительна! Ах ты «воробьиная душа»!
      Подбородок пальцем ей приподнял
      И поцеловал. Качался мост,
      Ветер пел… И для неё сегодня
      Мир был сплошь из музыки и звёзд.
Так в ночи по набережной хмурой
Шли вдвоём сквозь спящий городок
Парень со спортивною фигурой
И девчонка – хрупкий стебелёк
     А когда, пройдя полоску света
     В тень акаций дремлющих вошли
   Два плечистых тёмных силуэта.
   Выросли вдруг как из-под земли.
Первый хрипло буркнул: « Стой цыплята!
- Пусть закрыт и никаких гвоздей!
- Кольца, серьги, часики, деньжонки –
- Всё, что есть, - на бочку т живей!»
   А второй, пуская дым в усы,
   Наблюдал как от волненья бурый
   Парень со спортивною фигурой,
   Стал спеша отстёгивать часы.
И довольный видимо успехом
Рыжеусый хмыкнул: «Эй коза!
Что надулась?!». И берет со смехом
Натянул девчонке на глаза.         
   Дальше было всё как взрыв гранаты.
   Девушка беретик сорвала и словами:
    - ()! Фашист проклятый! –
   как огнём детину обожгла.
- Комсомол пугаешь? Врёшь, подонок! –
Ты же враг! Ты кровь людскую пьёшь! –
Голос рвётся яростен и звонок:
   - Нож в кармане?! Мне плевать на нож! –
    - За убийство стенка ожидает! –
    - Ну а коль от раны упаду –
    - То запомни: выживу узнаю! –
    - Где б ты не был, всё равно найду! –
И глаза в глаза взглянула твёрдо
Тот смешался: « Ладно…тише, гром».
А второй промямлил: « Ну их к чёрту!».
И фигуры скрылись за углом.
      Лунный диск, на млечную дорогу
      Вырвавшись шагал наискосок
      И смотрел задумчиво и строго
      Сверху вниз на спящий городок.
Где без слов по набережной хмурой
Шли, чуть слышно гравием шурша
Парень со спортивною фигурой
И девчонка – слабая натура,
«Трус» и «воробьиная душа».   

Последние письмо

Ты получишь письмо, как обычно без марки солдатское
И прочтёшь торопливо, а может, не станешь читать.
Обращаюсь к тебе не за помощью и не за ласкаю,
Не пришлю никогда я в твой дом почтальона опять
Мне подружка твоя, некрасивая, с рыжею чёлкою
Написала по дружбе, что замуж ты вышла весной.
Называл я тебя самой лучшей на свете девчонкою –
И не думал, что будишь ты зваться чужою женой.
Помнишь, как ты при всех целовала меня на прощанье?
Помнишь дым паровозный
И восемь коротких минут? …
Ты любила тогда, я поверил в твои обещанья,
И увёз я пластинку «Девочки, которые ждут.»
Не подумай, что я написал эти строчки с обидой,
Ты считай, что мы просто с тобой по душам говорим …
Мне сейчас нелегко, но пойми я ни чуть не завидую.
Незнакомому парню, который стал мужем твоим.

Тебе

Наплевать, мальчишек много.
Не один на свете ты,
Скатертью тебе дорога,
По которой мы с тобою шли.
Думаешь, что я тебя ревную?
Не было и мысли в голове.
Если ты нашёл себе другую,
То ребят найдется много мне.
Хорошо, что я её не знаю.
Может быть красивая она
Если так, то счастье вам желаю,
Отбивать не стану никогда!
Больше мне твоих волос не гладить,
Теплых губ не целовать,
Не сумели мы с тобой поладить,
Не сумеем встретиться опять…

(Э. Асадов)

Он обещал Вам жизнь в раю,
Меха, ковры, машину, дачу!
А я любовь Вам отдаю,
Любовь и Жизнь свою в придачу.
И хоть заманчив жар камней
Для сердца женского, но всё же
Судите сами, кто бедней?
Решайте сами, что дороже?

Его судьба

Повсюду встречая их рядом вдвоём
Друзья удивлялись, глядя на них.
И было чему подивиться:
Парень красив, молодец – молодцом,
Она же не стройностью, ни лицом
Не могла похвалиться
Порою пытались его просвещать:
- Неужто по хуже не мог отыскать?
- Ведь губишь себя понапрасну.
- Сплошная убогость, уж ты извини,
- Оставь ты её по скорей, не тяни!
- Не пара вы – это же ясно!
- Ведь только взгляни повнимательней, друг,
- Ведь сотни красивей и лучше вокруг,
- Ну что же нашёл в ней такого?
А он пустит только колечками дым,
А он усмехнется задумчиво им,
Уйдёт и не скажет ни слова.
И вот он шагает в дом пёстрых огней
Знакомым путём всё быстрей и быстрей
Идёт будто спорщиков рубит,
Идёт и его не вернуть никому.
И бросьте вопросы: зачем? Почему?
Да просто он её любит!

(Ю. Друнина)

Мы любовь свою схоронили,
Крест поставили на могиле.
- Слва богу! – сказали оба.
Только встала любовь из гроба,
Укоризненно нам кивая:
- Что ж вы сделали?
- Я живая!

16 лет

Я знаю было трудно объясняться,
Особенно в 16 лет.
Я помню, вздрогнули ресницы,
Когда я вдруг сказала «НЕТ» .
Сказала «нет» и больно сердцу стало.
Была блестящая, мокрая ограда…
Твоё лицо закапал мелкий дождь.
Мне разум подсказал, что так надо.
Что будет лучше, если ты уйдёшь.
Ещё тогда я понимала ясно,
Что всё пройдёт как быстрый сон.
И ты обиделся напрасно.
Ты не любил. Ты просто был влюблён.
Теперь уж не дрожат твои ресницы.
Не смотришь мне с любовью в след.
Я знала было трудно объясниться,
Ещё трудней, любя ответь «нет»!

Встреча

Держа в руках растрёпанную книжку,
Что обещал ей принести вчера,
Краснея от волнения, мальчишка.
Ждёт девчонку из ближнего двор.
Ему едва исполнилось 16,
Но возраст здесь пожалуй ни к чему.
Он сам себе ещё не мог признаться,
Чем дорога та девочка ему.
С берёз слетают листья золотые,
Сад городской сегодня пуст и тих.
Но вот послышались шаги глухие.
Ошибся не она. Шаги двоих.
С какой, казалось, нежною любовью
Мужчина руку женщины держал.
И взглянув на проходящих из подлобья,
Мальчишка вздрогнул: он узнал, …
Он вспомнил мать.
Слезу, смахнув украдкой, она портрет знакомый
Убрала в комод.
А им с братишкою сказала кратко:
« Не ждите папу, папа не придёт!»
Но мальчик об отце забыл не сразу.
Он ждал его и год, и два, и пять.
Теперь он обошёл бы горы,
Чтоб с прохожим с этим не сойтись опять.
Над садом тихо опускался ветер,
Лишь ветерок шумит листвой слегка.
Курносой девочке легко навстречу
Шагнул мальчишка с книжкою в руках.
Идут они торжественно и чинно
В сиянье голубых огней,
А вслед им смотрит пристально мужчина,
Вдруг позабыв о супружнице своей.

Обыкновенная история (Ю. Друнина)

К полуночи муж наконец пришёл,
Снял, снова надел очки
И сел, положив на накрытый стол
Сжатые кулаки.
Жена разогрела остывший чай,
Сказала, жалея: - Сморился, чай?
- как долго у вас сегодня местком!
Он вдруг хватил по столу кулаком:
- С меня достаточно. Не могу темнить,
- На каждом темнить шагу.
- Люблю другую. Устал от лжи.
- Уйду. И ты меня не держи!...
Не сразу женщина поняла –
Гудели в ушах её колокола.
Но видно не знал он своей жены –
Стоит возле стенки белой стены,
А голос обычен – певуч, глубок:
- Держать буду думаешь голубок?
И больше не слова. Ни капли слёз.
Ни женских упрёков. Ни бабьих угроз.
Он снял и опять надел очки.
Он сжал и опять разжал кулаки.
Рывком отодвинул накрытый стол.
Поднялся, сел и опять пошёл.
Он к двери шагнул, как идут на расстрел.
Вдруг выскочил сын – босоногий пострел,
И крикнул «Куда ты?»
Но мать обняла мальчишку
И руки – два сильных крыла.
Сказала:
- Простынешь!
Прижала к груди,
Потом приказала мужчине:
- Иди!
И выстрел: стрельнула тяжёлая дверь …
Всё кончено. Можно заплакать теперь.

О цветах

Наши девушки обижаются,
Моей, любви язык стал суров.
Парни ласковых слов стесняются
И совсем не дарят цветов.
И уже очень смешное зрелище,
Если кто-то взамен конфет
Среди прочих цветов не верующих
Всё же решил купить букет.
Он несёт его, спрятав за спину,
Виновато глядит вокруг.
Словно и впрямь что-то ужасное
По наивности сделал вдруг
Те цветы подсказали бы многое
Почему же стыдимся мы их?
То ли время стало строгое
То ли строгость есть в нас самих?
Мне призналась одна красавица,
Что никто до сих пор не мил.
Потому что ей нравятся розы,
А никто ей их не дарил.

Тебе

Я всегда смеялась на любовью,
И всегда шутила я в ответ.
А когда здоровался со мною,
Мимоходом крикну я: «Привет»!
Долговязым я тебя дразнила
И достать просила воробья,
Но своей улыбкой милой
Ты обескураживал меня.
Говорил ты: «Для тебя, Танюша,
Я и спутник с неба утащу,
Но тебя, насмешница-девчонка,
Не смеяться надо мной прошу.»
Время шло, но ты не изменился
И простой и скромный, как всегда.
Но со мной что-то вдруг случилось.
Потому что я уже не та.
И краснеть при встрече начинаю,
Отвечаю часто невпопад.
И уже с улыбкой встречаю
Твой внимательный и нежный взгляд.
А вчера был тёмный вечер
Ты меня за плечи тихо взял
И сказал, что любишь с первой встречи,
А потом, потом … поцеловал.
Милый долговязый мой мальчишка
И с чего же это я взяла,
Что любовь бывает только в книжках.
Вот и к нам она пришла.

Нелегко полюбить, тяжелее забыть,
А вернее забыть невозможно.
Можно только любовь лишь в себе заглушить
И на время забыться тревожно.
Можно даже другую уже полюбить,
Полюбить горячей и тревожней.
Но всегда пред тобой и везде будет жить
Образ первой любви твоей нежной.

Разлука

Говорят, что разлука лечит,
Что любую любовь сотрёт.
А душа, что ей стало легче,
Быстро нового изберёт.
Это глупо, это неверно,
Это просто внушенный бред.
Представляешь, как это грустно,
Что тебя в моей жизни нет.
И другому я это давно.
Видно сердце другое надо
Чтоб другого любило оно.

Ты прости, что сказала «милый»,
Что погладила тихо рукой.
Ты хороший, но не любимый.
Ты красивый, но не такой.
У тебя не глаза, а небо,
У него туман – пропадёшь.
У тебя не губы, а нежность.
У него уходи – не уйдёшь.
Я с тобой, как чистом поле,
С ним, как – будто в дремучем лесу.
Мне с тобой так спокойно.
С ним и холод, и жар, и страх.
Ты прости, что сказала «милый»,
Что погладила тихо рукой.
Ты хороший, но не любимый.
Ты красивый, но не такой.

Твердишь ты, что расстаться нам пора,
Что ты в своих надеждах обманулась,
Что вся моя любовь к тебе игра.
Не слишком ли игра подзатянулась?
Игра в любовь, я знаю не к добру,
Игра в любовь коротенького срока.
Семь лучших лет потратить на игру,
Семь лучших лет, не слишком ли жестоко?
Старею я, люблю тебя одну.
Седею я до времени, до срока.
Семь лучших лет отдать за седину,
Семь лучших лет, не слишком ли жесток?

Парень

На одесском, на большом бульваре,
Так, что было ясно во дворе,
Жил в 48 –ой квартире парень
Самый симпатичный во дворе.
И ч утра приглаживая чёлку,
Нарушает вдохом тишину.
Так что все красавицы девчонки
Сообща грустили по нему.
Не играл для них он на гитаре
И не рвал пионов на заре,
Проходил и улыбался парень
Самый симпатичный во дворе.
И хотя поглядывал на Таню,
Говорил, скрия губу :
« С Танею встречаться я не стану.
Я себе красивее найду!»
Ходит, бродит он теперь по свету,
Не найдёт девчонку по душе,
Понял он, то что лучше Тани нету,
Только Таня замужем уже.
На одесском, на большом бульваре
Расцветают клёны по весне.
Что же ты со счастьем сделал парень
Самый симпатичный во дворе.

Я жестока тебя оскорбила,
Я ушла от тебя навсегда.
Я сказала, что я не любила.
Поспешила конечно тогда.
А теперь вот недавно узнала,
Что безумно тебя я люблю.
От самой себя это скрываю,
Но я больше скрывать не могу.
Ты один в моей жизни со мною,
Но ведь я не скажу никому,
как горячее сердце тоскует,
Проклиная злодейку судьбу.

Сын

Сияет ли солнце у входа,
Стучится ли дождик в окно.
Когда человеку 3 года,
То это ему всё равно
По странной какой-то  причине,
Которой ему не понять,
За лето его приучили
К короткому: «Не с кем гулять.»
И вот он в  чулках наизнанку
Качает на себе без конца
Пластмассовую обезьянку –
Давнишний подарок отца.
А всё получилось нежданно.
Он тихо сидел рисовал,
А папа собрал чемоданы
И долго его целовал.
А мама уткнулась в подушку,
С ним тоже бывало ни раз
Когда разбивалась игрушка,
Он плакал как мама сейчас.
И всё непрерывно рисовал он и думал, присев у стола,
Что видно очень большая у мамы игрушка была
Зимою снежок осыпался, весною шумели дожди.
А он засыпая, просыпался прижав обезьянку к груди.
Вот так она однажды проснулся, затылком прижался к стене,
Разжал кулаки, потянулся и папу увидел в окне.
Обрадовался, засмеялся к окну подбежал и упал,
А папа всё шёл улыбался, мороженое покупал.
Сейчас он поднимется к двери и ключиком щёлкнет в замке,
Но папа прошёл через скверик и быстро исчез вдалеке,
Сын сразу не понял сначала как стало ему тяжело,
как что-то в груди застучало, что-то из глаз потекло.
Но хлюпая носом по детски, он вдруг постучал кулаком по-мужицки.
Задернув окно занавеской, упрямо пристав на носки.
Поправил чулки наизнанку, и вытерев с лица,
Швырнул за диван обезьянку – давнишний подарок отца.